О друге я мечтал… Но им не стал никто. Как руки простирал!.. Не сострадал никто. Недаром сказано: «Просящий безутешен». Того, о чем прошу, здесь не видал никто.
О Сердце! Не являй друзьям печальный вид, Мужайся, не делись, о чем душа болит. Беда привязчива— она, забывши стыд, И к другу твоему в подруги норовит.
Живу затем, чтоб ты дарила встречи мне, Кудрями бы в ночи пленяла плечи мне. В засаде, что ни ночь, высматриваю птицу, Но снова поутру похвастать нечем мне тут.
Я веру в идола (ты идол мой!) избрал, Для твоего вина я путь хмельной избрал. Мне Бытие любовь, но без тебя, дарует, И я Небытие (чтоб быть с тобой!) избрал.
Уж так язвителен, уж так насмешлив взгляд! Но брови все равно ко мне благоволят. Конечно же сошлюсь на то, что брови — выше: «Глазами гонишь прочь? Но брови не велят!»
Твое лицо — луна, которой не скудеть. Прекрасна без прикрас — и прежде ты, и впредь. Согласный умереть, охотно жизнь оставлю, Чтоб у дверей твоих навеки замереть.
Я дерзкою рукой твою погладил прядь. Но не спеши меня за дерзость укорять: Я в локонах твоих свое увидел сердце, А с сердцем собственным могу ж я поиграть.
Сплетенье локонов. Желанней сети — нет. Как свод мечети, бровь. Другой мечети — нет. В лицо твое душа никак не наглядится: Других зеркал душе нигде на свете нет!
Сколь страстно говорит душа в минутывстреч, И в сердце как звенит восторженная речь! Алмазы б тайных чувств оправой слов облечь!.. Никак из языка гвоздь не могу извлечь.