В самобичевании есть своего рода сладострастие. И когда мы сами себя виним, мы чувствуем, что никто другой не вправе более винить нас.
Жизнь человеческая — вот что казалось ему единственно достойным изучения. В сравнении с нею всё остальное ничего не стоило.
Слова, слова, простые слова! Да разве в
жизни есть хоть что—нибудь более реальное, чем
слова!
Губы мои нашли ее
губы. Мы поцеловались. Не могу вам передать, что я чувствовал в тот
момент. Казалось,
жизнь остановилась и этот миг сладостного блаженства будет длиться до конца моих
дней.