Я переутомился и знал, что не усну. Прошел мимо «Интернационаля», думая о Лизе, о прошедших годах, о многом
другом, давно уже позабытом. Всё отошло в далекое прошлое и как будто больше не касалось меня. Потом я прошёл по
улице, на которой жила Пат.
Ветер усилился, все окна в её доме были темны,
утро кралось на серых лапах вдоль
дверей. Наконец, я пришёл домой. «Боже мой, — подумал я, — кажется, я счастлив».