Если Германия реализует свои национальные устремления до окончания девятнадцатого века, я сочту это величайшим событием, а случись то же самое через десять или даже пять лет — это было бы нечто из ряда вон выходящее, неожиданная милость божья.
Внимание к чувствам англичан ведет только к тому, что их запросы растут и они укрепляются в ошибочном мнении, что мы [Германия], не требуя ничего взамен, будем и в дальнейшем, как многие годы до этого, ставить нашу политику на службу англичанам.
Да вы же хозяева положения! (Главнокомандующему французской армии генералу Жоржу, за несколько дней до начала Второй мировой войны, о военной мощи Франции по сравнению с Германией.)