Мы не ищем выгод, не жаждем территорий, не ждем наград и не приемлем компромисса. Именно в таком свете мы желаем быть судимы — сначала нашей совестью, а потом грядущим.
Германская война предоставляет России так же мало непосредственных выгод, как русская война Германии; самое большее, русский победитель мог бы оказаться в более благоприятных условиях, чем германский, в отношении суммы военной контрибуции, да и то он едва ли вернул бы свои издержки.
