Он ясно сознавал, что
мечта, загоревшаяся в
голове его, в высшей степени неосуществима, — до того неосуществима, что ему даже стало стыдно её, и он поскорей перешёл к другим, более насущным
заботам и недоумениям, оставшимися ему в
наследство после «растреклятого вчерашнего
дня». «Преступление и наказание» Федор Достоевский