После напряженного боя… когда перед тобой мелькает перекошенное злобой лицо гитлеровского аса… когда можешь пересчитать заклепки на вражеских самолетах… нам, истребителям… ибо все преходяще, а музыка вечна…
— Ох уж эта мне самодеятельность, личный состав должен отдыхать. — Кто сказал, что надо бросить песни на войне? — После боясердце просит музыки вдвойне! — От винта!
Но поверь, клянусь матерью, я не сознательно из боя выходил. Машину чувствую, руки на месте, рвусь в бой, а как вспыхнет. Очнулся, бойчерти где, а я вывалился.
— Вы и только Вы напоминаете мне мою любимую, мою чернявую, мою безотказную… гаубицу! — А где же она, Ваша любимая, Ваша чернявая? — Погибла в неравном бою. — Яков Ляксандрыч, так Вы вдовец!
— Ну, а ты что скажешь о драке, Ромео? — Бой видел, всё видел. Кресты, кресты, кресты, кресты, кресты… — Ну а сам—то стрелял? — А как же! Всё до последнего патрона! Да вот только всё мимо.