Цитаты великих людей про вопросы

Единодушия в вопросе о том, каким образом должно быть создано будущее Германии, не было ни между правительствами, ни между партиями.

Для меня вопрос о социалистах, как вопрос арьергардного боя.

Главный вопрос, который таит в себе войну или мир, — устройство Германии.

Взвешивание вопроса, правильно ли то или иное решение, нужно ли отстаивать и проводить то, что признано правильным на основании недостаточных предпосылок, — тяжело для человека добросовестного и честного. Трудность усугубляется тем обстоятельством, что проходит много времени, часто многие годы, прежде чем в политике можно убедиться, правильно ли было предполагавшееся и осуществленное.

Читать всего совсем не нужно, читать нужно только то, что отвечает на возникшие в душе вопросы.

Чем легче учителю учить, тем труднее ученикам учиться. Чем труднее учителю, тем легче ученику. Чем больше будет учитель сам учиться, обдумывать каждый урок и соразмерять с силами ученика, чем больше будет следить за ходом мысли ученика, чем больше вызывать на ответы и вопросы, тем легче будет учиться ученик.

Есть один важный вопрос, который мы должны себе задать. Будут ли особые отношения между США и Британским Содружеством совместимы с основополагающей верностью Всемирной Организации? Мой ответ: такие отношения, напротив, представляют собой, вероятно, единственное средство, с помощью которого эта организация сможет обрести статус и силу.

Если по остальным вопросам Израиль готов вести переговоры, то Иерусалим не является предметом торга. Освобождение Иерусалима из—под власти ислама было давнейшей мечтой и христиан, и евреев.

Я убежден — вы будете совершенно иначе смотреть на те вопросы, которые занимают нас сегодня, год спустя, имея позади длительную череду полей сражений и пожарищ, нищеты и стонов, сотен тысяч трупов и многомиллионных долгов.

Я вижу честь Пруссии в том, чтобы она воздерживалась от любых позорных связей с демократией, чтобы она ни в одном вопросе не допускала того, чтобы в Германии что—либо происходило без ее согласия.

У меня возникает тягостное впечатление, когда я вижу, что в большом национальном вопросе, который занимает общественное мнение, то самое собрание [ландтаг], которое считается в Европе средоточием прусского ума и патриотизма, не может подняться выше позиции импотентного отрицания.

Поскольку государственная машина стоять не может, правовые конфликты легко превращаются в вопросы власти; у кого в руках власть, тот действует по своему разумению.

По моему мнению, нам следует опасаться французского нападения; произойдет оно через десять дней или через десять лет, это вопрос, на который я не могу ответить.

Оппозиция делает все партийной проблемой, даже вопрос с железными дорогами.

Тот, кто ответил себе на вопрос: "Зачем жить?" — сможет вытерпеть почти любой ответ на вопрос: "Как жить?"