Еще ни одна нация не была...

Всякая нация проигрывала и выигрывала сражения.

Если бы в Венгрии всегда брали верх трезвые политические соображения, то эта храбрая и независимая нация ясно понимала бы, что, будучи островом среди необъятного моря славянского населения, она при своей относительно небольшой численности может обезопасить себя, только опираясь на немецкий элемент в Австрии и Германии.

Если бы династические интересы стали угрожать нам [Германии] новым раздроблением и бессилием нации, то их следовало бы свести к надлежащим размерам.

Если вообразить себе такое положение, что все немецкие династии внезапно оказались бы устраненными, то представляется маловероятным, чтобы среди трений европейской политики немецкое национальное чувство способно было обеспечить единство всех немцев в международно—правовом смысле, хотя бы только в форме федерации ганзейских городов и имперских деревень. Лишившись связующего начала, которое заложено в сознании сословной общности владетельных князей, немцы стали бы добычей более крепко спаянных наций.