Я страдала, как
ребенок, которого отдали на
неделю в приют, а потом забыли взять. Я тосковала. Невероятно. Я любила его и потому не могла желать ему плохого и оттого еще больше страдала. Через некоторое
время в отместку я перестала слушать Шопена. Потом — в отместку — выбросила
пластинки со всеми операми, которые мы слушали вместе. Потом — в отместку — возненавидела всех поляков. Кроме одного. Его. Потому что на самом
деле я не способна мстить. Януш Леон Вишневский