— И где же я должен принимать пищу? — В спальне! — Очень возможно, что Айседора Дункан так и делает. Может быть, она в кабинете обедает, а в ванной режет кроликов. Может быть. Но я — не Айседора Дункан. Я буду обедать в столовой, а оперировать в операционной! Передайте это общему собранию.
Но только условие: как угодно, что угодно, когда угодно, но чтобы это была такая бумажка, при наличии которой ни Швондер, ни кто—либо другой не мог бы даже подойти к двери моей квартиры. Окончательная бумажка. Фактическая! Настоящая!! Броня!!!
— Как это вам, Филипп Филиппович, удалось подманить такого нервного пса? — Лаской, лаской… Единственнымспособом, который возможен в обращении с живым существом…
Вот. Член жилищного товарищества, и площадь мне полагается определенно в квартиреномер 5 у ответственного съемщика Преображенского в шестнадцать квадратных аршин. Благоволите.
Борменталь: А Швондера я собственноручно спущу с лестницы, если он еще раз появится в квартирепрофессора Преображенского! Швондер: Прошу эти слова занести в протокол!