Я не испытываю потребности нравиться многим людям, я не страдаю современной болезнью,
стремлением к
признанию, а расположение двора и
людей, с которыми я общаюсь, я изучаю скорее с точки зрения антропологической науки, нежели личных эмоций. Такое хладнокровие не умножает число моих друзей, а
жизнь за рубежом ослабляет мои связи с ровесниками и людьми моего круга, с которыми я был в хороших
отношениях до тех пор, пока не подался в политику.