Жалость и есть, наконец,...

Жалость и есть, наконец, самый горячий и самый подвижнический лик любви — любовь к возлюбленному материнская.

Какая глупость — эта Любовь. В ней и наполовину нет той пользы, какая есть в Логике.

В любви не говорят о любви, — в ней просто любят.