Афоризмы великих людей про предметы

Ревнивая жена порою даже приятна мужу: он хотя бы все время слышит разговоры о предмете своей любви.

Есть люди, столь поглощенные собой, что, влюбившись, они ухитряются больше думать о собственной любви, чем о предмете своей страсти.

Нет такого предмета, который бы не сгодился еврею для фамилии.

Мышление о каком—либо предмете должно установиться само собою вследствие счастливого, гармонического совпадения внешнего повода с внутренним настроением и напряжением.

Менее всего следует ради чтения совершенно удаляться от созерцания реального мира, потому что это последнее несравненно чаще, чем чтение, даёт повод и настроению к собственному мышлению. Ибо созерцаемое, реальное в своей первобытности и силе есть естественный предмет для мыслящего духа и легче всего способно глубоко возбудить его.

К наукам у вождей особое призвание, важнее всех для них предмет — языкознание.

Именно вежливость — это условное и систематическое отрицание эгоизма в мелочах повседневного обихода, и она представляет собой, конечно, признанное лицемерие, однако она культивируется и восхваляется, так как то, что она скрывает, — эгоизм, настолько гадко, что его не хотят видеть, хотя знают, что оно тут, подобно тому, как желают, чтобы отвратительные предметы по крайней мере были прикрыты занавеской.

Разум показывает человеку не токмо внешний вид, красоту и доброту каждого предмета, но и снабдевает его действительным оного употреблением.

Сотни предметов, доставляющие людям удовольствие, для большого ума скучны.

Всё население принимает форму предмета. Кто с чем работает, его форму и принимает.

Постоянство в любви — это вечное непостоянство, побуждающее нас увлекаться по очереди всеми качествами любимого человека, отдавая предпочтение то одному из них, то другому; таким образом, постоянство оказывается непостоянством, но ограниченным, то есть сосредоточенным на одном предмете.

Взирая на высоких людей и на высокие предметы, придерживай картуз свой за козырёк.

Рассуждай токмо о том, о чём понятия твои тебе сие дозволяют. Так: не зная законов языка ирокезского, можешь ли ты делать такое суждение по сему предмету, которое не было бы неосновательно и глупо?

Если бы тени предметов зависели не от величины сих последних, а имели бы свой произвольный рост, то, может быть, вскоре не осталось бы на всём земном шаре ни одного светлого места.