Довольно обидны Ваши
слова... Что я — каторжник, чтоб "шляться"?
Сегодня мы
работать не будем:
кролик издох, а в Большом — "Аида".
Ничего подобного! На нем теперь есть калоши... и это
калоши мои!
Всегда найдется какое—то
оправдание, чтобы не жить собственной
жизнью.
Ничто еще не потеряно, даже когда с человеческой
точки зрения дело кажется проигранным или безнадежным. Все потеряно лишь тогда, когда
душа отказывается от
усилий.
Холодными
закусками и
супом закусывают только недорезаные большевиками помещики.
Но я — не Айседора Дункан.
Ты не поймёшь, что такое достаточно, пока не станет более, чем достаточно.
Герой не храбрее обычного
человека, он просто храбрее на пять
минут больше.