Если человек — только телесное существо, то смерть есть конец чего—то ничтожного. Если же человек — существо духовное, и душа только временно жила в теле, то смерть — только перемена.
Что нелепого в бессмертии? Какая смерть без бессмертия? Какая смерть без жажды жить? Но тогда, какая жизнь без жажды умереть, без жажды вычерпать до дна все свое земное, живое, конечное?
Смерть вмещает меня в себе, подобно тому, как вмещает меня в себе моя кожа. Не будь смерти, я не был бы тем, чем я есть. Смерть — это не зловещая дверь, к которой я не спеша направляюсь, это само мое движение к ней.
После жизни самое интересное в природе — смерть. Именно она вносит в безбрежный океан счастья бури и крушения. Именно смерть придает жизни ужасающий интерес трагедии.
Смертьактеров вообще стала понятием ирреальным. Если звучит голос, если лицо чуть ли не каждую неделю показывают по телевизору, если фотографии с обложек книг… При чем тогда тут смерть?
Что же, спокойно принять смерть? Отчего старость не бежит от смерти? Может быть именно потому, что смерть так отчаянно нужна человеку, и ее тоже надо полюбить в свое время, до всякой логики и забот здравоохранения?